В последнюю декаду декабря появились в средствах массовой информации и Интернете статьи публицистов на темы демократии и истории России, которые под определенным углом освещеют события в стране, произошедшие в 2011 - 2014 годах и, безусловно, повлиявшие на судьбу России в XXI веке.
Почитаем.
В 2014 году от Рождества Христова русская история возобновилась.
У моего поколения странные отношения с историей. Мы росли с уверенностью, что история будет писаться нами и для нас. Едва ли не каждый мальчик вырос с «Книгой будущих командиров» в руках и воображал себя если не Мильтиадом при Марафоне и Цезарем при Фарсале, то уж точно Святославом, обороняющим Доростол, и Владимиром, берущим Корсунь.
Но история обманула, захлопнувшись перед нашим носом. Как завершил рассказ о городе Глупове Салтыков-Щедрин: пришло Оно, и история прекратила течение свое. В перестроечные годы сняли фильм «Оно» и показывали на спецпросмотрах для интеллигенции. Пародия на русскую историю была скверная, но ощущение загнивания, заболачивания истории она передавала довольно точно.
Впрочем, безвременьем дело не ограничилось. На какой-то период, в 1990-е, возникло ощущение отрицательного времени, бег которого убивал, опустошал, обнулял и обессмысливал все прошедшее. Страна откатывалась не в 1917 год, не в XVII век, а в минус XVII-е тысячелетие, в поздний палеолит, когда мамонты уже вымерли, ледник растаял, основанная на охоте на крупного зверя культура, жившая по Дону и Донцу, рухнула, а сами охотники вымерли от голода. Огромное постледниковое пространство было занято грязными лужами, и лишь побережья были покрыты мусорными кучами из раковин устриц, выеденных грязными приморскими кочевниками.
Устрицы на какой-то момент стали пределом и нашего существования. Казалось, что смирившаяся с концом истории Россия решила предаться невинным радостям декаданса, превратившись в страну непуганых нефтедолларов, каждый новый год путаясь то ли «мы молодая страна 20 лет отроду», то ли «у нас тысячелетняя великая история». В любом случае история - 200 лет Бородинской битвы, 300 лет Петербурга, 1000 лет Ярославля, 1100 лет России - казалась чем-то вроде еще одного минерального ресурса, который можно обменять на валюту стабильности и рейтинги поддержки. Никакого продолжения, развития, упаси боже, форсирования она не предполагала.
Наше будущее тоже казалось безальтернативным. Россия поартачится немного, поиграет мускулами, обрастет буржуазным жирком, попривыкнет к толерантной сытости, сбросит слишком неевропейские окраины. И в конечном счете случится в той или иной форме торжество среднего класса, который заведет здесь жизнь «как у людей» - без провалов и без амбиций. Мы будем умаляться и ужиматься, растворившись в периферийных пространствах Германии, став большой страной между Эстонией и Румынией.
Сегодня такое может казаться смешным, но не так давно казалось многим самым счастливым исходом. Методом проб и ошибок подбирали себе идеологию и лидеров под подобный сценарий, тяготились издержками государственности и отрицательным сальдо внешнеполитических амбиций.
В основе синдрома выученной беспомощности, конечно, лежало неверие в саму возможность продолжения русской судьбы. По большому счету мы просили об исторической эвтаназии - чтобы уйти тихо, медленно, без боли, крови и грязи, зачарованно оцепеневая над подаренными нелюбимым женщинам сумками «Луи Виттон». «Неужели мы даже такого не заслужили?»
«Не заслужили!» Хрясь! На голову обрушивается раскрученная чубатыми гоблинами с Майдана цепь. Бзынь! Разбивается и вспыхивает коктейль Молотова. Становится понятно, что никакой эвтаназии не будет. Будет Казацкая Резьба Ржавой Бензопилой под гогот и гиканье всего так называемого цивилизованного мира.
Что происходит дальше, я не очень понимаю. Унылый среднеевропеец внезапно встает на задние лапы, издает рык и оборачивается - нет, не медведем, медведь - слишком брутально, - чем-то более хищным, точным и вежливым. «Так уж вышло - не крестись, когти золотом ковать, был котенок - станет рысь, мягко стелет - жестко спать».
Такое преображение представляется мне спонтанным и инстинктивным обнажением природы, а не каким-то хитрым планом. В версию о рассчитанности и преднамеренности действия не укладываются наше постоянное пробуксовывание и потеря темпа в последующих событиях.
Но и одного короткого рывка было достаточно, чтобы маятник русской истории раскачался и пошел в привычном для нее (но не для нас, ее пасынков) темпе. Забытый инструментарий истории, которым нынешнее поколение даже не знает толком как пользоваться, вдруг сам идет в руки, и ты вспоминаешь, как такое делается.
Возникает ощущение, что ты на съемках русской версии блокбастера «Ночь в музее». Вот похитили золото скифов, вот князь Владимир с дружиной, вот Ермак с ватагой, вот Ушаков, Сенявин, Нахимов и Суворов с Кутузовым заодно на одном параде. Ополченцы, восстания, Всевеликое войско Донское и Азовские сидения. И даже Гоголь с его старым казаком Тарасом и его пророчеством о «грядущем православном царе с востока» внезапно оказывается на Украине милой нежеланным и изгоняемым гостем. Древние могучие слова и старые слишком серьезные для нашей эпохи тектонические разломы пространств.
История внезапно заговаривает с тобой через географию. То и дело начинаешь в летописях старых веков натыкаться то на Святослава, аки пардус взявшего Керчь-Пантикапей, то на то, как гений афинской демократии Перикл снарядил черноморскую экспедицию афинского флота и заглянул с нею в Крым. Кстати, не знаю почему, но напоминание о таком факт ужасно возмущает новодельных «сторонников демократии».
Свидетельство того, что перед нами ход Большой Истории, - ее способность действовать малыми группами. Оказывается, что достаточно нескольких десятков человек - меньше, чем понадобилось конкистадорам для завоевания империи инков, - чтобы заставить весь Новый Мировой Порядок пойти незалечиваемыми трещинами.
В Большой Истории полно боли, крови, слез, трагедий. 2 мая в Одессе. Продолжающееся уже полгода мученичество Донецка, Горловки и Луганска. Но трагедий было немало и в эпоху безвременья. Трагедий, лишенных смысла, лишенных переживания катарсиса и очищения. Такой бессмысленности в 2014 году не было совсем. Напротив, каждая боль и каждая смерть делали оставшихся в живых светлее, смелее и злее.
Есть, конечно, те, у кого от хода истории приключается морская болезнь. Кто-то сыплет песок и стекло в механизмы ее двигателей. Кто-то в открытую собирается толпами биться в падучей и требовать: «Верните назад эвтаназию! Мы не хотим ни жизни, ни боли! Мы уже почти растождествились с Россией, а страну почти развоплотили!»
Покойный выдающийся русский геополитик Вадим Цымбурский любил цитировать ироническую запись Федора Достоевского о российских западниках: «Мы европейцы и преследуем цели веселости. А более никогда и ничего, вот и все». Геополитика «веселости» себя исчерпала под радостные аплодисменты веселых людей детоубийцам. Их теперь даже не назовешь клоунами: для клоунов они слишком злые.
Я уверен, что если мы выдюжим следующий год, не сломаемся, не сдадимся, не станем вновь умолять о веселой и безболезненной смерти, то окажемся хозяевами положения, включая даже и ту самую Европу. Если сломаемся, то будем выброшены на помойку несостоявшихся цивилизаций. На помойке будет смрадно, дымно от горящих покрышек, полно блох и крыс.
В истории все кажется логичным и предопределенным только тогда, когда она уже закончена и остыла. В ходе великой исторической схватки никогда и ничто не предопределено.
Источник: 4pera.ru
Единственная идеология, у которой в России есть будущее и есть смысл, - национал-демократия.
Коммунистическая идея полностью скомпрометирована советским опытом. Должно пройти еще много лет, прежде чем коммунисты (не путать с ностальгирующими пенсионерами и богемными сектантами) смогут создать здесь что-то популярное - и уже свободное от ассоциаций с очередями за колбасой, железным занавесом и всем прочим в том же роде.
Либерализм России просто не по карману. Он требует того уровня доходов и социального\технологического развития, которого здесь просто нет - и потому вместо него, и под его именем тут выступает колониализм. Колониализм как жизненная практика «белого человека», который «вынужден жить среди туземцев», но «если вдруг что» - сразу уедет в Париж или Сан-Франциско. Но таков не либерализм, а просто гнусь.
«Европейский» социализм России тем более недоступен. То, как устроена какая-нибудь Дания, Канада или Новая Зеландия, - для нас уже что-то запредельное, рай. Может быть, лет через триста...
С правоконсерваторами проблема в том, что в России нечего консервировать. Все, что имело смысл консервировать, погибло в 1917-м, 1929-м или 1937 году. А сейчас мы имеем дело с обществом частично позднесоветским, частично «глобализованным», и нет в нем никакой «общины», никаких «семейных традиций» и «духовных скреп». Поэтому под именем правоконсерваторов чаще всего выступают клоуны, фрики и постмодернисты из числа бывших «неформалов» конца 1980-х годов а ля Всеволод Чаплин, Виталий Милонов или Хирург. То есть правоконсерватизм в России - фильм «Асса».
С «великой многонациональной империей» в духе Александра Проханова или Сергея Кургиняна есть три проблемы. Первая состоит в том, что за империю надо платить - и платить страшную цену. Но за империи западные всегда платил кто-то извне и продолжает платить в случае с Америкой. А вот за нашу империю платила русская деревня - и экономически, и демографически. Но деревни больше нет, и ресурса для расходования внутри России нет, а осваивать «западный колониализм» уже поздно, да и «не дадут». Вторая проблема, прямо связанная с первой, состоит в том, что никакой империи нет, а есть просто воры, которые нанимают жуликов о ней разговаривать, а сами тем временем финансируют Украину, чтобы дом в Лондоне не отобрали. Ну и третья проблема состоит в том, что «интернационализм» физически жрет Россию, ликвидируя рынок труда, насаждая исламизм и добиваясь непрерывных дотаций одним регионам в ущерб другим.
О ком я не написал? Обо всех вроде бы написал.
Так что только национал-демократия - или медленная верная смерть.
Источник: 4pera.ru
Судьба России в XXI веке
Петербургские политики и сегодня озабоченно следят за судьбой России, помещают в настоящем сетевом журнале свои наблюдения, предложения, газетные вырезки, ссылки на интересные сообщения в Интернете, заметки, статьи.
Блог создан после выборов в представительные органы власти в декабре 2011 года, которые, по мнению проигравших партий, были сфальсифицированы.
Народ возмутился столь явным обманом и вышел на площади в Москве и Петербурге. Депутаты Петросовета в декабре 2011 года сделали соответствующие заявления.
Какая власть сложится в России в 21 веке: монархия, деспотия, олигархия, анархия, демократия или, может быть, клерикализм?
Судьба революционных реформ в книге
The Fate of Russia in XXI Century
Blog coined after the election in December 2011, which, according to lost parties were rigged.
The people protested so obvious fraud and went rallies. Deputies of in December 2011 made declarations.
Petersburg politics convocation (powers from 1990 to 1993) currently closely follow the fate of Russia, put in this online journal his articles, Notes, press clippings, Offers, links to interesting posts on the Internet, observation.
What kind of state will become Russia in the 21st century: despoteia, democracy, anarchy, monarchy, oligarchy or, perhaps, clericalism?
The fate of the revolutionary reforms in the book
Почитаем.
Егор Холмогоров, публицист и политический деятель, «Известия»
Год большой истории
30 декабря 2014
В 2014 году от Рождества Христова русская история возобновилась.
 |
| Егор Холмогоров |
У моего поколения странные отношения с историей. Мы росли с уверенностью, что история будет писаться нами и для нас. Едва ли не каждый мальчик вырос с «Книгой будущих командиров» в руках и воображал себя если не Мильтиадом при Марафоне и Цезарем при Фарсале, то уж точно Святославом, обороняющим Доростол, и Владимиром, берущим Корсунь.
Но история обманула, захлопнувшись перед нашим носом. Как завершил рассказ о городе Глупове Салтыков-Щедрин: пришло Оно, и история прекратила течение свое. В перестроечные годы сняли фильм «Оно» и показывали на спецпросмотрах для интеллигенции. Пародия на русскую историю была скверная, но ощущение загнивания, заболачивания истории она передавала довольно точно.
Впрочем, безвременьем дело не ограничилось. На какой-то период, в 1990-е, возникло ощущение отрицательного времени, бег которого убивал, опустошал, обнулял и обессмысливал все прошедшее. Страна откатывалась не в 1917 год, не в XVII век, а в минус XVII-е тысячелетие, в поздний палеолит, когда мамонты уже вымерли, ледник растаял, основанная на охоте на крупного зверя культура, жившая по Дону и Донцу, рухнула, а сами охотники вымерли от голода. Огромное постледниковое пространство было занято грязными лужами, и лишь побережья были покрыты мусорными кучами из раковин устриц, выеденных грязными приморскими кочевниками.
Устрицы на какой-то момент стали пределом и нашего существования. Казалось, что смирившаяся с концом истории Россия решила предаться невинным радостям декаданса, превратившись в страну непуганых нефтедолларов, каждый новый год путаясь то ли «мы молодая страна 20 лет отроду», то ли «у нас тысячелетняя великая история». В любом случае история - 200 лет Бородинской битвы, 300 лет Петербурга, 1000 лет Ярославля, 1100 лет России - казалась чем-то вроде еще одного минерального ресурса, который можно обменять на валюту стабильности и рейтинги поддержки. Никакого продолжения, развития, упаси боже, форсирования она не предполагала.
Наше будущее тоже казалось безальтернативным. Россия поартачится немного, поиграет мускулами, обрастет буржуазным жирком, попривыкнет к толерантной сытости, сбросит слишком неевропейские окраины. И в конечном счете случится в той или иной форме торжество среднего класса, который заведет здесь жизнь «как у людей» - без провалов и без амбиций. Мы будем умаляться и ужиматься, растворившись в периферийных пространствах Германии, став большой страной между Эстонией и Румынией.
Сегодня такое может казаться смешным, но не так давно казалось многим самым счастливым исходом. Методом проб и ошибок подбирали себе идеологию и лидеров под подобный сценарий, тяготились издержками государственности и отрицательным сальдо внешнеполитических амбиций.
В основе синдрома выученной беспомощности, конечно, лежало неверие в саму возможность продолжения русской судьбы. По большому счету мы просили об исторической эвтаназии - чтобы уйти тихо, медленно, без боли, крови и грязи, зачарованно оцепеневая над подаренными нелюбимым женщинам сумками «Луи Виттон». «Неужели мы даже такого не заслужили?»
«Не заслужили!» Хрясь! На голову обрушивается раскрученная чубатыми гоблинами с Майдана цепь. Бзынь! Разбивается и вспыхивает коктейль Молотова. Становится понятно, что никакой эвтаназии не будет. Будет Казацкая Резьба Ржавой Бензопилой под гогот и гиканье всего так называемого цивилизованного мира.
Что происходит дальше, я не очень понимаю. Унылый среднеевропеец внезапно встает на задние лапы, издает рык и оборачивается - нет, не медведем, медведь - слишком брутально, - чем-то более хищным, точным и вежливым. «Так уж вышло - не крестись, когти золотом ковать, был котенок - станет рысь, мягко стелет - жестко спать».
Такое преображение представляется мне спонтанным и инстинктивным обнажением природы, а не каким-то хитрым планом. В версию о рассчитанности и преднамеренности действия не укладываются наше постоянное пробуксовывание и потеря темпа в последующих событиях.
Но и одного короткого рывка было достаточно, чтобы маятник русской истории раскачался и пошел в привычном для нее (но не для нас, ее пасынков) темпе. Забытый инструментарий истории, которым нынешнее поколение даже не знает толком как пользоваться, вдруг сам идет в руки, и ты вспоминаешь, как такое делается.
Возникает ощущение, что ты на съемках русской версии блокбастера «Ночь в музее». Вот похитили золото скифов, вот князь Владимир с дружиной, вот Ермак с ватагой, вот Ушаков, Сенявин, Нахимов и Суворов с Кутузовым заодно на одном параде. Ополченцы, восстания, Всевеликое войско Донское и Азовские сидения. И даже Гоголь с его старым казаком Тарасом и его пророчеством о «грядущем православном царе с востока» внезапно оказывается на Украине милой нежеланным и изгоняемым гостем. Древние могучие слова и старые слишком серьезные для нашей эпохи тектонические разломы пространств.
История внезапно заговаривает с тобой через географию. То и дело начинаешь в летописях старых веков натыкаться то на Святослава, аки пардус взявшего Керчь-Пантикапей, то на то, как гений афинской демократии Перикл снарядил черноморскую экспедицию афинского флота и заглянул с нею в Крым. Кстати, не знаю почему, но напоминание о таком факт ужасно возмущает новодельных «сторонников демократии».
Свидетельство того, что перед нами ход Большой Истории, - ее способность действовать малыми группами. Оказывается, что достаточно нескольких десятков человек - меньше, чем понадобилось конкистадорам для завоевания империи инков, - чтобы заставить весь Новый Мировой Порядок пойти незалечиваемыми трещинами.
В Большой Истории полно боли, крови, слез, трагедий. 2 мая в Одессе. Продолжающееся уже полгода мученичество Донецка, Горловки и Луганска. Но трагедий было немало и в эпоху безвременья. Трагедий, лишенных смысла, лишенных переживания катарсиса и очищения. Такой бессмысленности в 2014 году не было совсем. Напротив, каждая боль и каждая смерть делали оставшихся в живых светлее, смелее и злее.
Есть, конечно, те, у кого от хода истории приключается морская болезнь. Кто-то сыплет песок и стекло в механизмы ее двигателей. Кто-то в открытую собирается толпами биться в падучей и требовать: «Верните назад эвтаназию! Мы не хотим ни жизни, ни боли! Мы уже почти растождествились с Россией, а страну почти развоплотили!»
Покойный выдающийся русский геополитик Вадим Цымбурский любил цитировать ироническую запись Федора Достоевского о российских западниках: «Мы европейцы и преследуем цели веселости. А более никогда и ничего, вот и все». Геополитика «веселости» себя исчерпала под радостные аплодисменты веселых людей детоубийцам. Их теперь даже не назовешь клоунами: для клоунов они слишком злые.
Я уверен, что если мы выдюжим следующий год, не сломаемся, не сдадимся, не станем вновь умолять о веселой и безболезненной смерти, то окажемся хозяевами положения, включая даже и ту самую Европу. Если сломаемся, то будем выброшены на помойку несостоявшихся цивилизаций. На помойке будет смрадно, дымно от горящих покрышек, полно блох и крыс.
В истории все кажется логичным и предопределенным только тогда, когда она уже закончена и остыла. В ходе великой исторической схватки никогда и ничто не предопределено.
Историческая судьба - не рок, а поступок.
Источник: 4pera.ru
Дмитрий Ольшанский
Национал-демократия или смерть
27 декабря 2014
Единственная идеология, у которой в России есть будущее и есть смысл, - национал-демократия.
 |
| Дмитрий Ольшанский |
Либерализм России просто не по карману. Он требует того уровня доходов и социального\технологического развития, которого здесь просто нет - и потому вместо него, и под его именем тут выступает колониализм. Колониализм как жизненная практика «белого человека», который «вынужден жить среди туземцев», но «если вдруг что» - сразу уедет в Париж или Сан-Франциско. Но таков не либерализм, а просто гнусь.
«Европейский» социализм России тем более недоступен. То, как устроена какая-нибудь Дания, Канада или Новая Зеландия, - для нас уже что-то запредельное, рай. Может быть, лет через триста...
С правоконсерваторами проблема в том, что в России нечего консервировать. Все, что имело смысл консервировать, погибло в 1917-м, 1929-м или 1937 году. А сейчас мы имеем дело с обществом частично позднесоветским, частично «глобализованным», и нет в нем никакой «общины», никаких «семейных традиций» и «духовных скреп». Поэтому под именем правоконсерваторов чаще всего выступают клоуны, фрики и постмодернисты из числа бывших «неформалов» конца 1980-х годов а ля Всеволод Чаплин, Виталий Милонов или Хирург. То есть правоконсерватизм в России - фильм «Асса».
С «великой многонациональной империей» в духе Александра Проханова или Сергея Кургиняна есть три проблемы. Первая состоит в том, что за империю надо платить - и платить страшную цену. Но за империи западные всегда платил кто-то извне и продолжает платить в случае с Америкой. А вот за нашу империю платила русская деревня - и экономически, и демографически. Но деревни больше нет, и ресурса для расходования внутри России нет, а осваивать «западный колониализм» уже поздно, да и «не дадут». Вторая проблема, прямо связанная с первой, состоит в том, что никакой империи нет, а есть просто воры, которые нанимают жуликов о ней разговаривать, а сами тем временем финансируют Украину, чтобы дом в Лондоне не отобрали. Ну и третья проблема состоит в том, что «интернационализм» физически жрет Россию, ликвидируя рынок труда, насаждая исламизм и добиваясь непрерывных дотаций одним регионам в ущерб другим.
О ком я не написал? Обо всех вроде бы написал.
Так что только национал-демократия - или медленная верная смерть.
Источник: 4pera.ru
Судьба России в XXI веке
Справка об этом сайте.
Петербургские политики и сегодня озабоченно следят за судьбой России, помещают в настоящем сетевом журнале свои наблюдения, предложения, газетные вырезки, ссылки на интересные сообщения в Интернете, заметки, статьи.Блог создан после выборов в представительные органы власти в декабре 2011 года, которые, по мнению проигравших партий, были сфальсифицированы.
Народ возмутился столь явным обманом и вышел на площади в Москве и Петербурге. Депутаты Петросовета в декабре 2011 года сделали соответствующие заявления.
Какая власть сложится в России в 21 веке: монархия, деспотия, олигархия, анархия, демократия или, может быть, клерикализм?
На страницах этого дневника вы найдете интересные статьи:
- Юрий Вдовин. Одичание – очередной виток в истории России?
- Александр Сазанов. Депутаты Ленсовета встречают год Черной Змеи.
- Лев Семашко. Si vis pacem, para bellum (боимся войны).
- Сергей Егоров. Судебная реформа: три главных направления.
- Сергей Басов. Гуманизм.
- Павел Цыпленков. «Да-да-нет-да» 20 лет спустя.
Судьба революционных реформ в книге
«Колбасно-демократическая революция в России. 1989-1993»
The Fate of Russia in XXI Century
Philosophy of blog.
Blog coined after the election in December 2011, which, according to lost parties were rigged.
The people protested so obvious fraud and went rallies. Deputies of in December 2011 made declarations.
Petersburg politics convocation (powers from 1990 to 1993) currently closely follow the fate of Russia, put in this online journal his articles, Notes, press clippings, Offers, links to interesting posts on the Internet, observation.
What kind of state will become Russia in the 21st century: despoteia, democracy, anarchy, monarchy, oligarchy or, perhaps, clericalism?
On the pages of this online journal you will find interesting articles:
- S.Basov. The Constitution of a human.
- P.Tsyplenkov. Fatherland and Freedom. Acquired and lost.
- A.Sazanov. Editorial. TV manure.
- Yu.Vdovin. Challenges and priorities of the XXI century.
- S.Egorov. Constitution for the Ivory Coast.
- L.Semashko. Global Harmony Association in line for a Nobel Prize.
Комментариев нет :
Отправить комментарий