Реформа невыполнима
Политик и экономист Григорий Явлинский о том, что дискуссия об экономических реформах потеряла смысл
The deep systemic crisis of the Russian economy is not in doubt. The politician and economist Grigory Yavlinsky, about what the debate about economic reform has lost all meaning.
Но осенние форумы – владивостокский, сочинский и в особенности форум ВТБ с забавным названием «Россия зовет» – это констатация того, что рост без развития предшествующих лет сменился ситуацией, когда нет ни роста, ни развития, и так, как раньше, уже не будет. Растерянность, противоречивые оценки чиновников и топ-менеджеров, экстравагантные заявления о том, что в нынешних условиях не надо поддерживать малый бизнес (выживет, так выживет, а нет – туда ему, нежизнеспособному, и дорога), пустые слова о том, что Россия должна навсегда отказаться от стратегии догоняющего развития и заняться, наконец, диверсификацией экономики...
Слушать и обсуждать это неинтересно тем более, что министр финансов сообщил о близкой исчерпанности резервного фонда, а министерство экономики теперь уже не исключает возможность цены на нефть около $40 за баррель.
Однако и сказать по экономическим проблемам теперь, в принципе, нечего.
Политика назад и в бок, а экономика вперед?
Нет ничего более странного в рассуждениях о российской экономике, чем разговоры о том, что «трудности подействуют отрезвляюще и заставят заниматься делом, реальными реформами». Всякий, кто хоть немного знает, что представляют собой российская бюрократия, бизнес и власть, ни минуты не сомневается, что это невозможно.Институциональные и структурные реформы в экономике невозможно проводить при обвальном политическом откате по всем направлениям. Концентрация власти в одних руках при отсутствии сдержек и противовесов в сочетании с ориентацией верхнего сегмента несменяемой власти на политические (евразийство, «особый путь») и экономические («импортозамещение», война и изоляция как двигатели экономики) фантазии создают ситуацию, когда и сами реформы, и необходимое общественное давление с целью их осуществления становятся абсолютно нереальным делом.
Даже такие ограниченные меры, как отмена продовольственных самосанкций, сокращение военных расходов и увольнение наиболее одиозных коррупционеров, невозможны, потому что самосанкции и военные расходы – это важные составляющие курса. А борьба с коррупцией в исполнении существующей властной системы была и будет прежде всего важным инструментом контроля над чиновной элитой.
Сложившаяся к настоящему времени российская экономическая модель никакому «реформированию» уже не подлежит, и дискуссии на эту тему не более плодотворны, чем разговоры о совершенствовании хозяйственного механизма СССР периода руководителей советского правительства Тихонова и Рыжкова.
Системное преобразование возможно только под воздействием очень мощного и длительного политического импульса, а также наличия необходимого минимума экономических, социальных и внешних условий. С точки зрения состояния глобальной экономики и ситуации в мире в первое десятилетие ХХI в. в целом наш шанс на совершение такого перехода в исторически разумные сроки выглядел как минимум ненулевым. Однако российский авторитаризм проскочил момент, который мог бы превратить его в инструмент модернизации экономики и общества, и приобрел форму авторитарной системы застойного, «демодернизационного» типа. Возможность создания широкой коалиции в поддержку реформ с участием авторитарной власти, о которой говорилось в начале 2000-х гг., оказалась безнадежно упущенной и как исторический шанс, и как возможный механизм принудительной модернизации.
Российский авторитаризм, политическая система в целом доказала свое сознательное нежелание и абсолютную неспособность трансформировать свой экономический базис – периферийный капитализм.
Российская экономическая система не может иметь стратегии
Характерные черты периферийного капитализма всем известны: экспорт сырья как ключевой элемент благосостояния, иностранные инвестиции как главный и почти единственный элемент технологических изменений, зарубежные финансовые рынки как основной источник средств для инвестиций, тесная связка государства и бизнеса, исключительно важная роль административно-коррупционной ренты как конфигуратора внутренних финансовых потоков и т. д.Именно удаленность российского капитализма от современных экономических институтов и, соответственно, от его современного мирового ядра определяет особенности российской экономики: характер и темпы накопления капитала, источники и направления инвестиций, их возможные объемы, а также характер отношений между бизнесом и административной властью, структуру собственности, секторальные приоритеты, возможности управления экономическим ростом и его объективные пределы.
Главная же особенность современного российского периферийного капитализма с точки зрения развития – он не имеет и не может иметь стратегии развития.
Разумеется, в его рамках возможны тактические вариации – в бюджетной, фискальной и кредитно-денежной политике, в программах поддержки тех или иных отраслевых сегментов или стимулирования спроса, в регулировании внешнеэкономической деятельности и улучшении отдельных характеристик деловой среды.
Однако они не меняют положения национального хозяйства в глобальной системе мирового капитализма. Именно с этим мы постоянно сталкивались в течение последних полутора десятилетий в российской экономико-политической практике, где активное манипулирование инструментами текущей экономической политики сопровождалось неспособностью правительства влиять на долгосрочные, стратегические параметры экономики. То, что задумывалось и даже подробно разрабатывалось в качестве долгосрочной стратегии экономического развития и структурных реформ, в итоге неизменно сводилось в лучшем случае к поддержанию некоторых параметров макроэкономической стабильности.
Причина не в личных качествах разработчиков и исполнителей, а в том, что единственно возможная линия поведения в рамках периферийного капитализма – пассивное приспособление к условиям, создаваемым деятельностью глобального капиталистического ядра, «коллективного Запада», и использование этих условий для получения текущих доходов, которые улавливаются и распределяются политической верхушкой. Вывод российской экономики и общества на орбиту, более близкую к ядру современного капитализма, требует целенаправленного создания необходимых для этого предпосылок, прежде всего институциональных. Однако попытки создать институциональные условия для качественных изменений на протяжении всего постсоветского периода неизменно встречали упорное сопротивление институтов, сложившихся в рамках существующей системы и обеспечивающих благосостояние ее специфической элиты.
В 1990-х – начале 2000-х сопротивлению способствовали такие факторы, как социальная слабость слоя сторонников реформ, дефицит политической воли к их проведению «сверху»; разлагающее влияние внешней и внутренней среды, в которую погрузил себя специфический, как и вся «элита», слой «капитанов» российского предпринимательства, «рулящих» основной частью крупнейших хозяйственных активов, имеющихся в стране.
Затем сформировавшаяся в результате мощного действия законов периферийного хозяйства адекватная ему авторитарная политическая надстройка выступила в роли фактора, закрепляющего status quo и цементирующего такие системные особенности, как отсутствие верховенства закона и эффективного независимого суда, подвижные и нечеткие правила игры в хозяйственной деятельности, наличие крупных и существенных различий между формальными регулирующими актами и фактическими взаимоотношениями в экономике, широкие возможности для произвольного перераспределения активов между юридическими и физическими лицами, находящимися в зависимости от государства, условность частной собственности на крупные хозяйственные активы.
Экономический рост без модернизации ведет к войне
Сегодня вопреки антизападной риторике последних полутора лет периферийная суть российской экономики сохраняется и закрепляется. Никакого резкого поворота, одностороннего инициативного разрыва всех и всяческих экономических контактов с Западом не произошло. И связано это, конечно, в первую очередь с сознанием того непреодолимого обстоятельства, что российская экономика в том виде, в котором она сложилась за последние 25 лет, является зависимой частью мирового капиталистического хозяйства и не может существовать без него или в отрыве от него. Более того, именно этот тип экономики – источник обогащения авторитарной верхушки, чиновной и бизнес-«элиты».Однако экономический рост без развития, т. е. при отсутствии политической, социальной, экономической модернизации страны и общества, привел к крайне опасным последствиям. У «верхушки» сформировались и закрепились преувеличенные представления о собственных возможностях, безмерно разрослись необоснованные амбиции. Теперь, не уходя от периферийного капитализма, они хотят закрепления за собой права экономического, военного, политического, идеологического доминирования на части периферии, безусловного сохранения своих правил в своей провинции, границы которой определяют произвольно. Возраставшие и казавшиеся неограниченными материальные ресурсы позволили им создать прикормленные группы поддержки в обществе. Произошла и продолжается глубокая демодернизация элиты, деградация и архаизация общественного сознания. Даже слой мелкого и среднего бизнеса, который является одним из главных и непосредственных выгодоприобретателей в случае модернизационных реформ, в таких условиях не только не сформировался как политический класс, но и оказался чрезвычайно податливым материалом для мощного административного и пропагандистского воздействия и психологической обработки «сверху».
В результате в последние два года периферийный авторитаризм, опираясь на ошибочное представление о масштабе наших ресурсов, возможностях российской экономики, искаженное представление об устройстве современного мира и мотивации «коллективного Запада», вывел нашу страну на путь, в конце которого даже не катастрофа, а крах.
Когда станут возможны реформы?
Не завтра. Чтобы понять, что это будет нескоро, назову лишь три проблемы, без предварительного решения которых настоящих реформ не будет никогда и все, что будет делаться, будет лишь бесперспективной имитацией.
Во-первых, это создание атмосферы исторической уверенности: а) безусловной европейской самоидентификации; б) преемственности с исторической Россией через полную и внятную государственную оценку периода коммунизма и большевизма и практические шаги по преодолению сталинизма, в том числе в государственном управлении и общественной жизни.
Во-вторых, это легитимация, обеспечение в полном объеме неотъемлемых прав частной собственности. Надо экономическими методами исправлять пагубные последствия мошеннической приватизации, осуществленной через ваучеры и залоговые аукционы. Чтобы власти больше никогда не могли, например, заявлять, как сейчас, что «...по мнению РФ, истцы вообще не могут претендовать на какие-либо выплаты, так как они связаны с бывшими владельцами ЮКОСа, купившими в 1995–1996 гг. акции компании на аукционах с нарушением закона».
В-третьих, прекращение агрессии в отношении Украины и определение итогового статуса Крыма через механизм международной конференции и референдума под международным контролем. Кстати говоря, еще надо суметь как-то выбраться из Сирии и Ближнего Востока, что теперь будет совсем не просто.
Российское общество сейчас в таком состоянии, что оно не готово полноценно обсуждать ни одну из этих тем. Понятно, что все это возможно лишь после Путина, т. е. после смены политического руководства страны – президента, правительства, парламента. До этого вопрос об экономических реформах и стратегиях закрыт.
Чиновники обсуждают экономические перспективы страны на различных форумах и с компетентным видом озвучивают заведомо нереалистичные официальные прогнозы. Бизнесмены, опасаясь неприятностей в духе истории с Владимиром Евтушенковым, ходят на начальственные форумы как на работу и делают хорошую мину, несмотря на очень плохие ожидания. Всех их можно понять: и тем и другим просто некуда деться. Однако у научного и экспертного сообщества, у российских интеллектуалов особая ответственность. Несмотря на серьезные ограничения они сохраняют еще пока возможность верно оценивать ситуацию, не подменяя профессиональный диагноз бессмысленными дискуссиями, школярскими предложениями по решению нарастающих серьезнейших проблем и обещаниями вот-вот представить развернутую программу реформ.
Полностью: www.vedomosti.ru
Судьба России в XXI веке
Философия блога.
Какое государство сложится в России в 21 веке: демократия, олигархия, анархия, деспотия, монархия или, может быть, гуманизм?Блог начат после выборов в декабре 2011 года, которые, по мнению проигравших партий, были сфальсифицированы.
Народ возмутился узурпацией власти и вышел на митинги. Авторы статей в этом блоге искуствовед Сергей Басов, политик Павел Цыпленков, автор концепции сферной политики Лев Семашко, журналист Александр Сазанов, юрист Сергей Егоров, действительный государственный советник Леонид Романков, общественник Юрий Вдовин в те тревожные дни сделали соответствующие заявления.
Депутаты Ленсовета 21 созыва (полномочия с 1990 по 1993 год) и сегодня озабоченно следят за судьбой России, помещают в настоящем сетевом журнале свои предложения, статьи, ссылки на интересные сообщения в Интернете, газетные вырезки, наблюдения, заметки.
На страницах этого дневника - публикации о экономике, истории, финансах, культуре, войне, политике:
- Сергей Басов. Конституция по-человечески.
- Сергей Егоров. Где место для религиозной идеи.
- Юрий Вдовин. Комичное величие, ведущее к бедам и трагедиям.
- Павел Цыпленков. Юбилей выдающегося петербуржца.
- Леонид Романков. Передай свои знания и политический опыт молодежи.
Судьба революционных реформ в книге
«Колбасно-демократическая революция в России. 1989-1993»
The Fate of Russia in XXI Century
History of the online journal.
Blog coined after the election to representative bodies in December 2011, which, according to lost parties were rigged.The people protested usurpation and went rallies. Deputies of in while made declarations.
Deputies of Lensoviet convocation currently closely follow the fate of Russia, publish in this online journal his links to interesting posts on the Internet, observation, Offers, press clippings, Notes, articles.
What kind of state will become Russia in the 21st century: anarchy, despoteia, oligarchy, monarchy, democracy or, perhaps, humanism?
On the pages of this Blog - publication of the Economy, Politics, Finance, Culture, War, History:
- S.Egorov. Roll: one down, and some up.
- S.Basov. Alternative Election philosophy.
- L.Semashko. Harmony against the revolution.
- P.Tsyplenkov. «Yes-yes-no-yes» 20 years later.
- A.Sazanov. Deputies of the Leningrad City Council met Year of the Black Snake.
- Yu.Vdovin. The holiday in the opponent street.
