Интервью Максима Кантора газете «Известия» 16 декабря 2013 года.
Художник и писатель Максим Карлович Кантор несколько лет назад переселился из Москвы на французский остров Рэ, преподает в Оксфорде, пишет книги и публицистику и за выступления в русской печати принципиально не берет гонораров. Недавно художник представил в Петербурге новый цикл живописных работ — марин, написанных на берегу Атлантического океана, также вышел сборник статей, объединенных идеей кризиса демократии. Максим Карлович ответил на вопросы корреспондента "Известий".
— Вы стараетесь избегать ярлыков, но в новой публицистической книге всё же определяете себя как христианина и социалиста, в значительной мере наследуя убеждениям отца, философа Карла Кантора. Расскажите, как развивалось ваше мировоззрение?
— Отец воспитал во мне мысль, что общий замысел миропорядка — един; он называл этот общий замысел "Первопарадигма" — звучит заумно, но это достаточно просто понять. Отец считал, что общий замысел явил себя в христианстве, затем в Возрождении, затем в марксизме, но единение этих посылок — религиозной, эстетической и социальной — еще состоится. Я в это верю. Платон, например, пишет об эйдосе — о таком сгустке смыслов, в котором содержатся все идеи разом, который соединяет в себе первопричины. В этом первичном замысле — идея справедливости и равенства людей может транслироваться как в христианской, так и в социалистической версии — хотя понятно, что все интерпретации имеют исторические особенности и недостатки. Однако соединение социалистических и христианских взглядов не является экзотикой. Это весьма распространенный на Западе взгляд на историю. Здесь уместно добавить и то, что собственно религиозная христианская доктрина традиционно усиливалась внешними — античными, например, — добавлениями. Фома Аквинский был последователем Аристотеля, а мыслители Возрождения сопрягали несколько положений сразу. Желание видеть историю с разных сторон — совсем не новость.
— Значительная часть современной российской интеллигенции придерживается либеральных взглядов, которые принято считать прозападными. Как человек, неплохо знающий европейскую интеллектуальную кухню, преподаватель Оксфорда, что вы скажете насчет умонастроений западных интеллектуалов?
— Мое сомнение в демократии как в панацее от бед века — взгляд распространенный. Более того, это сомнение разделяют не только представители так называемых левых партий, но и люди государственные, европейские чиновники. К левым я себя вовсе не отношу.
Кризис Запада экономический — это лишь поверхность событий. Главное — это кризис идеологический. Чтобы держать лидерство в мире, надо иметь объединяющую мысль, мысль, оправдывающую элиту. Но эта идеология рассыпалась. В этом смысле призывы на площадях с демократии равносильны врачебной рекомендации принимать лекарство, которое уже давно устарело и не действует. Лекарства стареют, микробы их благополучно осваивают, в отношении идеологий происходит так же. Соединение демократии с либеральной, рыночной доктриной оказалось критичным для статутов демократии.
В результате рыночных соревнований возникла демократическая номенклатура, и это, как будто, неплохо. Но глобальная доктрина рынка убрала из демократического общества главное, а именно чувство гражданства. Общество рынка открылось настолько, что лишилось границ ответственности и сделало элиту неуязвимой для гражданского суда. Нет уже локального полиса — есть мировой рынок. Это уничтожило идею ротации демократических выборов — номенклатура не зависит от воли народа, она вне и выше. Олигархиат нехорош не сам по себе, но как очевидная ступень к тирании и войне. Идет всеми замеченная интеграция элит и дезинтергация населения — миграции, потеря отечества, рассыпание этносов. Этому, естественно, противостоит поднимающаяся волна национализма — точнее, разных национализмов, которыми элита манипулирует, хотя их и боится.
То, что возникла взрывоопасная ситуация, понимают все. Призывы давать больному организму еще больше того лекарства, которое и довело организм до болезни, — безумны.
Требуется пересмотр демократической платформы — к этому, с одной стороны, не готовы, но выхода нет. Прежде чем элиты станут посылать демосы на бой, было бы правильно сделать умственное усилие и понять ту мировую конструкцию, которая сложилась сегодня. Правозащитная риторика вчерашнего дня смысла не имеет никакого — исходить следует из проблем дня сегодняшнего.
— На фоне европейского кризиса, как экономического, так и идеологического, видите ли вы какой-то адекватный выход?
— Если бы кто-то — не я, разумеется, но политики и руководители корпораций — видели выход, они бы им непременно воспользовались, самоубийц мало, и большинство политиков, которых я встречал, люди разумные. Но существует идеологическая инерция. Да, все видят, что уничтожение социалистической доктрины и победа бесконтрольного либерального рынка губительна для демократии. Все видят, что шаг за шагом мир приближается к порогу, за которым только сила и алчность. Шаги алчного рынка сопровождаются свободолюбивой риторикой, это сбивает с толку, эту подмену все давно понимают — кроме российских крикунов, но у нас общественные науки традиционно отстают на 40 лет. Я не вижу, как преодолеть беду иным способом, кроме как воздействуя на сознание Европы. Именно Европа, уверен, остается идейнообразующим фактором западной идеологической жизни. Здесь и должны быть приложены усилия — для изменения вектора искусства, понимания исторических процессов. Это осознание пришло к миру недавно, но оно пришло. Проблема решается на Западе.
— Вы критиковали "болотную" оппозицию за поверхностность, отсутствие внятной программы и бессмысленное фрондерство, выражающееся в попытках заменить одних олигархов другими без намерения изменить систему. Какой, в общих чертах, может быть программа реальных перемен в российском обществе?
— Я не думаю, что российское общество сможет измениться отдельно от всего мира. Россия уже давно — хотим этого или нет — встроена в мировую корпоративную систему. Россия не стала частью культурной Европы, несмотря на безумные прожекты в этой области, но финансы России — а речь в мире, прежде всего, о них — давно встроены в западные банки, элита интегрирована в мировую элиту. Процесс последних десятилетий был связан именно с интеграцией элит, хотя по видимости речь шла о некоей невозможной исторически культурной интеграции. Изменить ситуацию можно лишь в целом, фрагментарно — невозможно. А менять в целом можно только с позиций философии и искусства, устраняя релятивистскую систему ценностей последних десятилетий. Говоря совсем просто: когда и если удастся показать гибельность постмодерна, когда и если удастся вернуть гуманистическое искусство, когда и если вернется категориальная философия и единение социальной и религиозной доктрин — тогда у Запада, и, реактивным образом, у России появится шанс. До того — шаги в никуда.
Оригинал статьи www.amic.ru/news/246055
время оно разделялось на буржуазную и народную. Были капстраны, в которых была
так называемая "буржуазная демократия" и были соцстраны, в которых
была "народная демократия".
В странах БД на самом деле власть принадлежит капиталу. А выборы и прочая
дребедень являются лишь ширмой её прикрывающей.
В странах НД власть часто концентрировалась в руках партноменклатуры, в
результате чего та деградировала и перерождалась в буржуазию. После этого
следовал захват ею госсобственности.
Вывод: настоящей демократии нигде в мире нет и в ближайшее время не будет.
- Еще один обличитель демократии, дернувший почему-то из рашки во Францию. Теперь
себя патриотом и государственником будет выставлять с острова Рэ.
Судьба России в XXI веке
Блог придуман после выборов в декабре 2011 года, которые, по мнению наблюдателей, были сфальсифицированы.
Народ возмутился узурпацией власти и вышел на митинги. Депутаты Петросовета в то время сделали соответствующие заявления.
Каким государством станет Россия в 21 веке: демократия, монархия, олигархия, анархия, деспотия или, может быть, клерикализм?
Петербургские политики и в настоящее время внимательно следят за судьбой России, помещают в настоящем сетевом журнале свои статьи, ссылки на интересные сообщения в Интернете, газетные вырезки, предложения, заметки, наблюдения.
Новейшая история России в книге
The Fate of Russia in XXI Century
A group of deputies of Lensoviet 21 convocation today preoccupied follow the fate of Russia, publish in this online journal his articles, press clippings, observation, links to interesting posts on the Internet, Notes, Offers.
What kind of state will become Russia in the 21st century: monarchy, anarchy, despoteia, democracy, oligarchy or, perhaps, humanism?
Blog launched after the election to representative bodies in December 2011, which, according to observers were rigged.
The people protested usurpation and went rallies. Deputies of in while made declarations.
Modern History of Russia in the book
— Вы стараетесь избегать ярлыков, но в новой публицистической книге всё же определяете себя как христианина и социалиста, в значительной мере наследуя убеждениям отца, философа Карла Кантора. Расскажите, как развивалось ваше мировоззрение?
— Отец воспитал во мне мысль, что общий замысел миропорядка — един; он называл этот общий замысел "Первопарадигма" — звучит заумно, но это достаточно просто понять. Отец считал, что общий замысел явил себя в христианстве, затем в Возрождении, затем в марксизме, но единение этих посылок — религиозной, эстетической и социальной — еще состоится. Я в это верю. Платон, например, пишет об эйдосе — о таком сгустке смыслов, в котором содержатся все идеи разом, который соединяет в себе первопричины. В этом первичном замысле — идея справедливости и равенства людей может транслироваться как в христианской, так и в социалистической версии — хотя понятно, что все интерпретации имеют исторические особенности и недостатки. Однако соединение социалистических и христианских взглядов не является экзотикой. Это весьма распространенный на Западе взгляд на историю. Здесь уместно добавить и то, что собственно религиозная христианская доктрина традиционно усиливалась внешними — античными, например, — добавлениями. Фома Аквинский был последователем Аристотеля, а мыслители Возрождения сопрягали несколько положений сразу. Желание видеть историю с разных сторон — совсем не новость.
— Значительная часть современной российской интеллигенции придерживается либеральных взглядов, которые принято считать прозападными. Как человек, неплохо знающий европейскую интеллектуальную кухню, преподаватель Оксфорда, что вы скажете насчет умонастроений западных интеллектуалов?
— Мое сомнение в демократии как в панацее от бед века — взгляд распространенный. Более того, это сомнение разделяют не только представители так называемых левых партий, но и люди государственные, европейские чиновники. К левым я себя вовсе не отношу.
Я получаю письма от правительственных организаций европейских государств, из Организации Объединенных Наций — и люди чрезвычайно ответственные желают разобраться в том, как демократия сегодня мутировала. В том, что это случилось, что это уже не та демократия, за которую боролись и умирали 70 лет назад, ни у кого вопросов нет. Вопрос состоит в том, насколько закономерна для демократии эта мутация и как далеко она заведет. Проблема — и ее понимают все мыслящие люди на Западе, особенно академические круги, конечно, но и элита власти, — состоит в том, что мы живем в новой политической реальности, но оперируем старым понятийным словарем.
Кризис Запада экономический — это лишь поверхность событий. Главное — это кризис идеологический. Чтобы держать лидерство в мире, надо иметь объединяющую мысль, мысль, оправдывающую элиту. Но эта идеология рассыпалась. В этом смысле призывы на площадях с демократии равносильны врачебной рекомендации принимать лекарство, которое уже давно устарело и не действует. Лекарства стареют, микробы их благополучно осваивают, в отношении идеологий происходит так же. Соединение демократии с либеральной, рыночной доктриной оказалось критичным для статутов демократии.
 |
| Рис. М.Кантора. Пара на пустыре. |
То, что возникла взрывоопасная ситуация, понимают все. Призывы давать больному организму еще больше того лекарства, которое и довело организм до болезни, — безумны.
Требуется пересмотр демократической платформы — к этому, с одной стороны, не готовы, но выхода нет. Прежде чем элиты станут посылать демосы на бой, было бы правильно сделать умственное усилие и понять ту мировую конструкцию, которая сложилась сегодня. Правозащитная риторика вчерашнего дня смысла не имеет никакого — исходить следует из проблем дня сегодняшнего.
— На фоне европейского кризиса, как экономического, так и идеологического, видите ли вы какой-то адекватный выход?
— Если бы кто-то — не я, разумеется, но политики и руководители корпораций — видели выход, они бы им непременно воспользовались, самоубийц мало, и большинство политиков, которых я встречал, люди разумные. Но существует идеологическая инерция. Да, все видят, что уничтожение социалистической доктрины и победа бесконтрольного либерального рынка губительна для демократии. Все видят, что шаг за шагом мир приближается к порогу, за которым только сила и алчность. Шаги алчного рынка сопровождаются свободолюбивой риторикой, это сбивает с толку, эту подмену все давно понимают — кроме российских крикунов, но у нас общественные науки традиционно отстают на 40 лет. Я не вижу, как преодолеть беду иным способом, кроме как воздействуя на сознание Европы. Именно Европа, уверен, остается идейнообразующим фактором западной идеологической жизни. Здесь и должны быть приложены усилия — для изменения вектора искусства, понимания исторических процессов. Это осознание пришло к миру недавно, но оно пришло. Проблема решается на Западе.
— Вы критиковали "болотную" оппозицию за поверхностность, отсутствие внятной программы и бессмысленное фрондерство, выражающееся в попытках заменить одних олигархов другими без намерения изменить систему. Какой, в общих чертах, может быть программа реальных перемен в российском обществе?
— Я не думаю, что российское общество сможет измениться отдельно от всего мира. Россия уже давно — хотим этого или нет — встроена в мировую корпоративную систему. Россия не стала частью культурной Европы, несмотря на безумные прожекты в этой области, но финансы России — а речь в мире, прежде всего, о них — давно встроены в западные банки, элита интегрирована в мировую элиту. Процесс последних десятилетий был связан именно с интеграцией элит, хотя по видимости речь шла о некоей невозможной исторически культурной интеграции. Изменить ситуацию можно лишь в целом, фрагментарно — невозможно. А менять в целом можно только с позиций философии и искусства, устраняя релятивистскую систему ценностей последних десятилетий. Говоря совсем просто: когда и если удастся показать гибельность постмодерна, когда и если удастся вернуть гуманистическое искусство, когда и если вернется категориальная философия и единение социальной и религиозной доктрин — тогда у Запада, и, реактивным образом, у России появится шанс. До того — шаги в никуда.
Оригинал статьи www.amic.ru/news/246055
Комментарии читателей "Известий"
- Либералы приватизировали понятие "Демократия". Вообще, в советскоевремя оно разделялось на буржуазную и народную. Были капстраны, в которых была
так называемая "буржуазная демократия" и были соцстраны, в которых
была "народная демократия".
В странах БД на самом деле власть принадлежит капиталу. А выборы и прочая
дребедень являются лишь ширмой её прикрывающей.
В странах НД власть часто концентрировалась в руках партноменклатуры, в
результате чего та деградировала и перерождалась в буржуазию. После этого
следовал захват ею госсобственности.
Вывод: настоящей демократии нигде в мире нет и в ближайшее время не будет.
- Еще один обличитель демократии, дернувший почему-то из рашки во Францию. Теперь
себя патриотом и государственником будет выставлять с острова Рэ.
Судьба России в XXI веке
Философия блога.
Блог придуман после выборов в декабре 2011 года, которые, по мнению наблюдателей, были сфальсифицированы.Народ возмутился узурпацией власти и вышел на митинги. Депутаты Петросовета в то время сделали соответствующие заявления.
Каким государством станет Россия в 21 веке: демократия, монархия, олигархия, анархия, деспотия или, может быть, клерикализм?
Петербургские политики и в настоящее время внимательно следят за судьбой России, помещают в настоящем сетевом журнале свои статьи, ссылки на интересные сообщения в Интернете, газетные вырезки, предложения, заметки, наблюдения.
На страницах этого блога - публикации о истории, культуре, экономике, войне, финансах, политике:
- Александр Сазанов. Депутаты Ленсовета встречают год Черной Змеи.
- Сергей Егоров. Вырваться из плена советской мифологии!.
- Павел Цыпленков. Юбилей выдающегося петербуржца.
- Сергей Басов. Гуманизм.
- Юрий Вдовин. Праздник на чужой улице.
- Лев Семашко. Владимир Путин – исторический реформатор 21 века.
Новейшая история России в книге
«Колбасно-демократическая революция в России. 1989-1993»
The Fate of Russia in XXI Century
History of the online journal.
A group of deputies of Lensoviet 21 convocation today preoccupied follow the fate of Russia, publish in this online journal his articles, press clippings, observation, links to interesting posts on the Internet, Notes, Offers.
What kind of state will become Russia in the 21st century: monarchy, anarchy, despoteia, democracy, oligarchy or, perhaps, humanism?
Blog launched after the election to representative bodies in December 2011, which, according to observers were rigged.
The people protested usurpation and went rallies. Deputies of in while made declarations.
On the pages of this online journal you will find interesting articles:
- S.Egorov. A judicial reform: three main directions.
- Yu.Vdovin. Challenges and priorities of the XXI century.
- P.Tsyplenkov. The End of History of Soviet power.
- S.Basov. Alternative Election philosophy.
- L.Semashko. Harmony against the revolution.
- A.Sazanov. Grizzly politics meet the political spring 2012.
Комментариев нет :
Отправить комментарий